...а поезд пошёл своей

Перед конференцией меня особенно волновал вопрос английского. Всё-таки разговорной практики у меня последние полгода совсем не было.

На неделе перед поездкой я немного развязала язык с Машей, а потом судьба помогла мне, продав билет в купе до Варшавы с симпатичной итальянской журналисткой. Она оказалась феминисткой, вегетарианкой, любительницей пасты и нутеллы, ярой противницей спиртного и сметаны в борще. Короче говоря, нам было о чём поспорить. Её кунг-фу английский, конечно, был лучше, но мы друг друга отлично понимали.

Она приезжала в Беларусь изучать вопрос секс-туризма пожилых итальянцев в нашу синеокую. Очень смешно жестикулируя рассказывала про разницу между ухаживаниями у них на родине и у нас: 

«У нас мужчина кружит, кружит вокруг, сначала говорит комплименты, дарит подарки, ухаживает. А мы на всё это смотрим свысока, мол, п-ф-ф, ты что не видишь, я с подругой разговариваю, отойди не мешай!
А у вас ― подходит такой и говорит: ну что, поехали ко мне? И если я отвечаю, что не понимаю что он мне там по русски говорит, то он либо повышает голос, но на английский не переходит, либо с сияющим выражением на лице (а он-то думал никогда не пригодится!) изрекает: гоу ту секс.
Женщины у нас могут одеваться как попало, если нет особого повода. А у вас все на высоких каблуках, нарядные, с причёсками и макияжем с самого утра. Все такие худенькие, но только неулыбчивые. И я понимаю почему ваши девочки встречаются с нашими старыми итальянцами. Беларуские мужчины совсем не умеют ухаживать».

Она спрашивала есть ли у нас в Беларуси celebrity, но только такие, чтоб на весь мир. Короче, пацаны, Александра Глеба она не знает. Зато, еле-еле выговаривая имя, она спрашивала звезда ли Люся Лущик. А то какой-то азербайджанец в беларуском клубе клялся мамой, что Люция ― звезда и обещал познакомить.

Ещё эта худющая-прехудющая Аделина заливала мне про то, что для неё утро невозможно без нутеллы и что она поглощает её в каких-то невероятных количествах, мол, 250-граммовая банка ― это так, разминка перед стартом. А также вешала лапшу про то как пожирает пасту просто килограммами. Удивлялась и кривила свой итальянский носик, мол, как мы можем есть столько мяса и класть в борщ сметану. «Это же так жирно!».
Я защищала честь родной кухни, чесслово. На ходу переводила ей содержание настольной книги любой беларуской женщины «500 вкусных и питательных блюд из картофеля», а также уверяла, что нашу суровую зиму просто не пережить без нежнейших свиных котлет и пряной полендвички. Про пальцем пиханую колбасу, сальтисон и кровянку, так и быть, не рассказывала, пожалела бедную вегетарианку.

У нас получился очень хороший разговор в поезде, несмотря на множество точек, в которых наши мнения расходились. Попрощались мы на перроне в Варшаве. Она мужественно потащила чемодан, который был с ней в одной весовой категории. Я пошла искать кассы. Варшава-центральная, да и вообще, все Polskie Koleje достойны отдельного рассказа.